📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгРоманы50 и одно дыхание глубже - Лина Мур

50 и одно дыхание глубже - Лина Мур

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 91 92 93 94 95 96 97 98 99 ... 136
Перейти на страницу:

– Всё… всё хорошо. Да, Николас? – Испуганно произношу я, отмечая насколько власть садиста сильна даже вне темы. Они живут ей, хотя это обычная жизнь. Подскакивая с места, поворачиваюсь к мужчине, тяжело вздыхающему и прикрывающему глаза.

– Хватит. Прекрати. Я не Мастер. Принеси обезболивающее. Виски горят, – кривясь, Николас подходит к столу и падает на стул.

– Конечно. Минуту, – Кирк подскакивает и несётся на кухню.

Не знаю, что сказать и, молча опускаюсь на стул, наблюдая за Николасом. Руки обмотаны, да и он сам выглядит помятым. Хотя всё же, очень красивым.

– Как ты? – Тихо спрашиваю я. Поднимает голову, а глаза полны усталости.

– Хреново я, – цокает, потирая виски.

Кирк, влетая в столовую, расставляет перед Николасом бокал с водой, различные препараты. Рукой отмахивается от него и происходит диалог без слов. Парень хватает за поводок Шторма и оттаскивает его, скулящего, за пределы этой комнаты.

Наблюдаю, как Николас разводит в бокале шипучую таблетку и выпивает залпом. Облизывает губы и поднимает голову на меня.

– Я должен ещё раз извиниться, Мишель…

– Не надо, – качая головой, перебиваю его.

– Сказал – слушай, – рявкает он, что я вздрагиваю.

– Прости, голова раскалывается. И я помню, как обидел тебя. Не знаю, зачем это сделал. Но совершил, значит, должен извиниться, – вздыхает, а я перевожу взгляд на пирог.

– Знаю, что ты рядом со мной не из-за денег или же чего-то материального. Знаю наверняка. Но, чёрт возьми, не понимаю, зачем тебе это дерьмо, Мишель? Зачем так изводить себя? Ты же говорила, что ничего не стоит физической боли. Что изменилось? – Удивлённо поднимаю голову от такого обвинения.

– Говорила, – кивая, поднимаюсь со стула. – И моё мнение не изменилось. Ни капли. Насильственная физическая боль не покроется подарками, красивыми словами или чем-то фальшивым. Но есть ещё и обстоятельства. И есть любовь. Именно ты показал мне, как глубоко можно любить одного человека и одновременно страдать в своей немощи. Я нуждаюсь в тебе, как в кислороде. Я нуждаюсь только в тебе, хотя не понимаю почему. Но так получилось. Странно как-то, но…

Глаза наполняются слезами оттого, что честна. Наверное, это первый раз за всё время, когда позволяю себе говорить открыто, потому что понимаю, что ничего не изменится, если я не начну распахивать для него своё сердце.

– Иди ко мне, – тянет меня за руку и притягивает к себе. Сажусь на него сверху, улыбаясь ему.

– Прости, крошка…

– Глупая кукла, – перебиваю Николаса, и, обнимая за шею, всматриваюсь в усталые карие глаза. Хмурится, а затем бегает глазами по моему лицу.

– Откуда… чёрт, грёбаный виски, – кривится, упираясь лбом в моё плечо.

– Я что-то ещё сказал? Тебя это обидело? – Поднимает лицо ко мне, а я качаю головой.

– Нет. Только это, когда я назвала тебя «сочным засранцем», коим ты предстал передо мной в первый раз. Меня не обидело это, – тихо смеюсь, пальцами играя в его волосах.

– Даже так, – издаёт смешок и его глаза приобретают глубокий оттенок шоколада. Руками, скользя по моей спине, огибает талию.

– Ты уже чувствуешь себя лучше, – замечаю я, когда пробирается под халат.

– Ты голая, Мишель. Абсолютно обнажена, – прищуривается, пробираясь к ягодицам, и одним движением прижимает меня к своему паху.

– Ты определённо чувствуешь себя лучше, даже мозг начал работать, как и наблюдательность, – вздыхаю, а всё внутри замирает от приятного возбуждения, пронёсшегося по телу.

– Больше так не делай, – резко, слишком резко его настроение меняется, как и он поднимается, что чуть ли не падаю. Успеваю ухватиться руками о стол.

– Николас…

– Чтобы я больше никогда не видел, как ты заигрываешь с кем-то, когда ты голая под халатом. Поняла меня? – Тычет в меня указательным пальцем, а я сглатываю от его острого взгляда.

– Николас, прекрати, – тихо произношу, поправляя пояс и сильнее запахивая халат.

– Мишель, это моё последнее слово, – предупреждает. Низко. Грубо. Ревнует. Расплываясь в улыбке, начинаю тихо смеяться. Знаю, что это ненормально, но меня радует его ревность. Она опасная. Возбуждающая. Моя. Принадлежит мне, и рождена для меня. Только для меня. Эгоистичные отголоски моей натуры дают о себе знать, и я уже в голос смеюсь, пока лицо Николаса вытягивается.

– Прости… я…я пойду, оденусь, – проглатывая смешки, обхожу его, но, хватая меня за руку, толкает к себе.

– Я ещё не закончил разговор, – тихо произносит. Склоняю голову набок, уже не боюсь, потому что знаю больше, чем он хотел бы, чтобы я знала.

– Слушаю тебя, – продолжаю улыбаться.

– Я не пью. Не позволяю себе крепких напитков, кроме вина и шампанского. Это было исключение, и такое больше не повторится. Обещаю тебе.

– Знаю. Ничего, тебе это было…

– Он пил. Всегда пил перед тем, как причинить боль. Спал, держа нас в летнее время и в период каникул на привязи, как собак, – моё весёлое настроение разом улетучивается. – И мы ждали, пока он проснётся и разрешит нам поесть. Хотя бы хлеба. Нельзя было его будить, мама закрывала мне рот, когда кто-то стучался к нам в дверь в это время. Потом он пил, поил всех, кроме сестры. Её отпускал в подвал, а в меня вкачивал алкоголь. Мать обкалывал наркотиками и алкоголем. Есть такой приём, когда в шприц набирают спирт и вкалывают в грудь, а потом пьют оттуда, словно молоко. Он заставлял меня это делать. Именно так. Я не пью. Мне нельзя это делать, потому что тогда стану таким же, как он. Даже хуже. Знаю больше, чем он, о боли.

Глаза наполняются слезами, пока слушаю его отрывистую речь. А его глаза туманятся от воспоминаний, сжимает моё запястье крепче, чем нужно.

– Алкоголь выше допустимого градуса для меня табу. Я хотел, чтобы ты знала, почему сейчас для меня всё это крайне отвратительно. Мои гены…

– Ты не он, Николас, – дотрагиваюсь до его щеки. Концентрирует на мне взгляд. – Ты – не он. Ты выпил бутылку и заснул. Ты другой человек, и если ты считаешь, что гены могут повлиять, то я буду с тобой спорить. Громко спорить. Я вижу перед собой человека, который помогает всем. Я вижу человека, который пытается пережить прошлое один. Я вижу мужчину, который достоин, быть счастливым. Не в генах дело, Николас, в тебе. Ты другой. И я не позволю тебе сравнивать себя с ним. Никогда. Ты причиняешь боль только себе, но хватит. Прошу тебя, хватит это делать. Ты не заслужил её.

– Ты не понимаешь, Мишель, – закрывает на секунду глаза, отпуская моё запястье, которое онемело от его хватки.

– Понимаю. Всё понимаю, и если ты хочешь обсудить то, что произошло вчера. Твою семью или же иное, то я готова. Только не молчи, не проноси всё в себе. Ведь я пойму тебя, всегда пойму и найду объяснение. Только доверься.

1 ... 91 92 93 94 95 96 97 98 99 ... 136
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?